Деревянный меч - Страница 168

168

Судя по мимолетному возмущению Аритэйни, она явно собиралась сказать, что она утворит с этими магами, если они попадутся ей под руку, но вовремя спохватилась.

– Ты прав, – согласился Кенет. – Только как мы попадем в мир песен? Ты можешь там жить, но ведь ты певец, а я только раз в жизни песню придумал, да и то едва не надорвался с натуги.

– Возьмите меня за руки, – улыбнулся Санэ.

Он крепко сжал руки Кенета и Аритэйни и запел.

У самых их ног возникла призрачная дорога. Она уходила прямо в стену. Санэ продолжал петь, и реальность дороги становилась все более несомненной, а реальность стены все более сомнительной. Когда Кенет окончательно уверился в существовании дороги, он сделал шаг вперед, потом еще и еще.

Он испытывал необыкновенно странное ощущение. Ноги его ступали по камням, которые были словами, и меж камней росла трава мелодии. А потом трое путников прошли сквозь стену, и обычный мир исчез, а вокруг было… да, что-то вокруг, несомненно, было.

Вокруг были слова, было неясное звучание, оплетенное мелодией и ритмом. «Вода», – говорил Санэ – и из неназванного начинала струиться река. «Трава», – говорил Санэ – и Кенет увидел траву под ногами. «Небо», – говорил Санэ – и синева развернулась у него над головой.

По мере того как первое смятение отступало, Кенет начинал слышать не только голос Санэ. Понемногу и все остальные слова этого странного мира сделались внятными. Кенет слышал землю, и земля возникала. Он улавливал звучание деревьев, и только после этого видел их. Мир песен и памяти проявлялся не сразу, а как бы по частям, и чтобы связать их в нечто единое, требовалось немалое напряжение. Кенет лишь тогда заметил, что Санэ перестал петь, когда тот заговорил с ним.

– Голова не кружится? – заботливо спросил Санэ.

– Нет, – с вызовом ответила Аритэйни.

– Немного, – признался Кенет. – Странный мир.

– Мир как мир, – пожал плечами Санэ.

– Странный, – повторил Кенет. – Он весь как бы состоит из промежутков между словом и предметом. Даже жутко делается.

– Верно подмечено, – усмехнулся Санэ. – А ты не бойся. Ты приглядись к этим промежуткам получше.

– А что это за промежутки? – спросил Кенет, настороженно озираясь. – У меня от них в глазах темнеет. Почему я должен на них смотреть?

– Должен же ты хоть раз увидеть, откуда вы, маги, свою силу берете, – ухмыльнулся Санэ.

Кенет было не поверил, но когда присмотрелся… Санэ был прав – именно здесь, между словом и предметом, и зарождалась магия. Он смотрел во все глаза, и непонятный мир делался единым и осмысленным.

– Насмотрелся? – ехидно спросил Санэ, когда Кенет поневоле зажмурился.

Кенет кивнул.

– Хорошо все-таки иметь дело с магами и драконами, – сообщил Санэ. – Вы умеете видеть. Для обычного человека мне пришлось бы петь часа два, пока он разглядит дорогу, а не то что пойти по ней сможет.

– Ты бы лучше спел нам прямую дорогу к замку Инсанны, – заметил Кенет.

– Куда торопишься?! – удивился Санэ. – Ты здесь сначала ходить научись. Не то еще провалишься… между словом и предметом… вытаскивай тебя потом.

Кенет послушно сделал несколько шагов на пробу. Да, торопиться не стоит. Конечно, Санэ слегка преувеличивает опасность, но ходить по словам и звукам с непривычки нелегко даже магу. А вот Аритэйни словно родилась здесь. Идет себе как ни в чем не бывало. Он полагал, что в незнакомом мире Аритэйни может растеряться, но пока что самым неумелым ходоком оказался он сам.

– Эй! – окликнул Кенета веселый детский голос. – А я тебя знаю! Ты мне сказку про маленький домик рассказывал. Я тебя сразу узнала!

Кенет тоже сразу узнал Тайин. Именно таким и было ее личико, когда с него сошли пятна, оставленные черной лихорадкой.

– Санэ, – негромко позвал он певца, – ты знаешь, кто это?

– Знаю, – ответил Санэ. – Я же за тобой все время следом таскался. Только в Лихие Горы подыматься не стал.

– Хорошо, что знаешь, – так же негромко произнес Кенет. – Вот и проводи девочку домой.

– Конечно, – кивнул Санэ. – Как только все окончится…

– Сейчас, – тихо возразил Кенет. – Ты уверен, что, когда все окончится, от тебя хоть память останется? Даже и в этом мире? И что же ей – навсегда здесь оставаться?

– По-твоему, я должен бросить тебя одного?

– Почему одного? – возмутилась Аритэйни.

– Не бойся, не заблужусь, – усмехнулся Кенет.

– Еще не хватало, чтобы ты тут без меня самовольно разгуливал! – не уступал Санэ.

– Не буду, – пообещал Кенет. – Проводи.

– Ладно, – смирился Санэ.

– А вы о чем шепчетесь? – Тайин радостно смотрела Кенету в лицо, как старому знакомому. – Это секрет?

– Нет, что ты! – улыбнулся Кенет. – Мы просто думали, как отвести тебя домой, к братику. Ты ведь хочешь домой?

– Очень! – Тайин так и засияла. – А Лопоушу взять можно? Одновременно со словом возле девочки возникло нечто живое, смешное и симпатичное. Действительно, Лопоуша.

– Лопоушу взять нельзя, – очень серьезно объяснил Кенет. – Он не сможет жить у тебя дома… ну, вроде как рыбка не может жить без воды, понимаешь?

Тайин кивнула.

– Тогда я не знаю… – задумалась она. – Лопоуша без меня будет бояться.

Наоки был прав: его сестра оказалась очень славной девочкой.

– Не будет, – пришла на помощь Аритэйни. – Лопоуша будет жить у тебя во сне. Ему там хорошо будет.

– Ты его туда приведешь? – обрадовалась девочка. – Я ему там домик сделаю…

Она подняла Лопоушу на руки, осторожно передала его Аритэйни и погладила на прощание.

– Кто эта девочка? – спросила Аритэйни, когда Тайин и Санэ скрылись из виду.

168