– Барышня прислала мне письмо, – вздохнул Кенет. – Назначила свидание.
– Конечно, во время гербовых торжеств? – улыбнулась Хакка. Кенет снова кивнул. – Само собой. Чего еще и ждать от девушки из хорошей семьи? Опыта никакого, соображения еще меньше, зато чувствительных историй прочитано без счета.
Хакка с состраданием посмотрела на Кенета.
– Ох и вляпались же вы, господин воин! – неожиданно воскликнула она, отбросив всякую подобающую перед гостем церемонность.
Кенет понурил голову.
– Слышала я об этой барышне. А кто не слышал? В самой поре девочка, как раз на выданье, вот о ней и судачат все, кому не лень. Очень красивая, очень богатая, очень образованная, неглупая, добрая, балованная. Такую лучше не сердить.
– Вот и мой друг то же самое говорит, – с убитым видом произнес Кенет.
– Это он от ума сказал. – Профессионально затверженные любезные формулы исчезли из речи Хакки – теперь это был живой разговор, проникнутый живым сочувствием. – Так оно и есть. Дело он говорит. Семья у нее знатная, влиятельная. Рассердится ваша барышня – и вы такого огребете, что на всю жизнь запомните. На беду свою вы ей понравились.
Хотя и говорила Хакка очень неприятные вещи, но ее грубоватая прямота отчего-то вселяла в Кенета спокойствие.
– Вот я и пришел посоветоваться, – признался он. – Только женщина может знать, как не обидеть женщину отказом. А обижать неохота. Она же мне ничего плохого не сделала.
– Не сделала! – усмехнулась Хакка. – Не воин, а сущий голубь… Уж не обижайтесь… Погодите, дайте подумать, что бы ей такого наговорить.
Хакка прикрыла глаза, сосредоточенно сцепила пальцы и принялась вдохновенно импровизировать.
– Ну, это вряд ли, – усомнился Кенет. – Это если она совсем уж дура.
– Правда ваша, – признала Хакка. – Не так уж ваша барышня и глупа. Вот только ум у нее по отсутствию опыта больше заемный… Ладно, а если сказать ей что-нибудь в эдаком роде?..
После новой тирады – и несколько более пространной, чем предыдущая, – Кенет ненадолго задумался.
– А вот это сработает, – медленно произнес он. – Это должно помочь. Можешь повторить еще раз? Я не все понял, да и не запомнил толком.
Хакка повторила, добавив несколько совсем не лишних деталей.
– Я у тебя в долгу, – заявил Кенет.
– Вы милый мальчик, господин ученик мага, – усмехнулась Хакка. – Но – уж простите за прямоту – что вы можете для меня сделать?
– А чего ты хочешь? – тихо спросил Кенет. Хакка вздохнула.
– Когда-то я хотела выкупиться, – ответила она так же тихо. – Теперь уже поздно.
– Почему? – удивился Кенет.
– А куда я денусь потом? У девушек из веселого дома одна дорога на волю: найти какого-нибудь богача, у которого уже есть жена для продолжения рода, а теперь ему нужна наложница для постельных удовольствий. Сначала-то я, понятное дело, ни о чем таком не думала. Смазливая соплюшка с ветром в голове. Платили мне много, подарки делали дорогие, и деньги я швыряла без счета. Да еще и нос воротила – этот клиент противный, а тот слишком толстый, а у того и вовсе подштанники не шелковые. Как войдешь в моду, так и кажется, что это будет длиться вечно. После-то, конечно, спохватилась, начала деньги откладывать. Поздно начала. Это я раньше о богатеньких старичках и слышать не хотела. Теперь бы и рада, только богатенькие старички наложниц покупают помоложе и познаменитее. Мое время миновало, Кенет. Я иду вниз… вниз, вниз. Денег моих и раньше на выкуп почти хватало, а теперь так и с лихвой достало бы, теперь я стою дешево… на что мне теперь выкуп? Я уж и тратить эти деньги начала потихоньку. Есть, конечно, и другие способы прожить, если выкупиться, да не про меня они.
– Почему? – настаивал Кенет.
– Знакомства влиятельные надо иметь, вот почему, – отрезала Хакка. – И деньги. Очень большие деньги. Чтобы, к примеру, меня в гильдию свах или вышивальщиц вписали, знаете, сколько проститутке надо в городскую управу на лапу сунуть? Мне столько за всю жизнь не собрать. Или вы такой богатый?
– Нет, – качнул головой Кенет. – Не такой. Но один очень влиятельный человек мне очень обязан. И если он согласится замолвить словечко, никаких взяток давать не придется. Так что не торопись тратить свои деньги. Выкуп тебе может еще и понадобиться.
– Вы это… серьезно? – растерянно выдохнула Хакка и, прочитав ответ на лице Кенета, ответила его же словами: – Я у тебя в долгу.
Ее глаза были полны такой пугливой благодарности, что Кенет смутился.
– Вина можно? – неуклюже спросил он, стараясь скрыть смущение.
– Конечно, – успокоительно улыбнулась Хакка. – Я сейчас налью.
– И себе тоже, ладно? – попросил Кенет.
За день до начала гербовых торжеств жители Каэна, если только не были заняты по военной или иной какой службе, закрывали свои лавки, отменяли приемы гостей, отсыпались, прихорашивались – словом, отдыхали перед неделей безудержной гульбы. Для Кенета же канун гербовых торжеств выдался как нельзя более хлопотливым.
Встав спозаранку, он первым делом поспешил отыскать Наоки. Тот провел ночь у постели спящей сестры, отлично выспался сам и был бодр и свеж, несмотря на ранний час.
– Знаешь, а я ведь так и не придумал, как тебе помочь, – виновато сознался он.
– Не страшно, – утешил его Кенет. – Советчика я нашел. Вот только наобещал в благодарность невесть чего, а не выполнить совестно будет. Если твой отец откажется мне помочь, я и не знаю, что делать.
– Мой отец? – удивился Наоки. – А что от него требуется?
– Воспользоваться своим положением, – вздохнул Кенет и объяснил Наоки, в чем дело. Выслушав друга, Наоки присвистнул сквозь сжатые зубы.